Спи в заброшенном доме то в сладкой истоме,
то в судорогах
Слепи из пыли и тлена смешного оленя на
быстрых ногах
Плачь испуганным зверем, и вырастет дерево
из мертвого пня
Сядь в разбитый трамвай и, глаза закрывая,
увидишь меня

Рукия ожидала вопросов об Ичиго и даже ждала, поэтому нельзя сказать, что Иноуэ ее как-то смутила или застала врасплох, вопрошая об общем друге, хотя, чего уж греха таить – Кучики пожаловала к Принцессе как раз по поводу юноши с огненно-рыжими волосами.
Пока Химе копошилась наверху с одеждой, лейтенант успела обвести комнату несколько раз взглядом, даже встать с кресла, посмотреть яркие корешки книг, которые бросились в глаза и вернуться обратно, обнимая себя руками. – А как у них дела, не знаешь? – в действительности, Кучики была безумно рада услышать от Иноуэ об Исиде и Садо. Этих ребят она помнила с первого дня знакомства и, к слову, за все время общения очень сильно изменились.
Вообще, они были как две крайности одной сущности: Исида предпочитал больше думать и искать пути «отступления» или «обхода», а Садо в свою очередь брал силой и твердолобостью – этим они бесспорно дополняли друг друга и могли бы быть хорошей командой.
Татски же представляла собой человека с неиссякаемым зарядом позитива, чем и притягивала к себе людей. А ведь такие личности в настоящее время - большая редкость, потому что люди часто уходят в себя, наглухо забивая все возможные пути подхода к ним, предпочитая серость и обыденность тому яркому всплеску счастья и тепла, что несут в себе другие.

Слегка улыбнувшись, Рукия протянула тонкие ручки-веточки к стопке с теплой одеждой, что ей любезно предоставила хозяйка дома и, стянув с себя легкое кимоно-шихакушо, сменила одну одежду на другую – более подходящую по сезону. Конечно, рассчитывать на то, что одежда, предоставленная Орихиме придется Рукии в пору было глупо, но разве приходится роптать в такой ситуации?
– Спасибо, Орихиме. – улыбка не сходила с губ жнеца, а сама лейтенант откинулась на спинку кресла, аккуратно подворачивая рукава нежно-голубого свитера, который был ей велик размера на два как минимум. Темно-коричневые джинсы были Рукии немного коротковаты (скорее всего, эти брюки очаровательная хозяйка дома носила несколько лет назад, когда сама была поменьше), но это можно было скрыть за высокими полусапожками, а все остальное не играло особой роли. – А от чая я не откажусь, если тебя, конечно, не затруднит. Быть может, за чашкой чая и расскажу об Ичиго? Как ты могла понять, я не с пустыми руками прибыла из Общества Душ. – подогревая интерес в Орихиме, Рукия загадочно улыбнулась в свойственной ей актерской манере и, тряхнув головой, «смахнула» челку со лба. – Чтобы ты себя не терзала сомнениями, могу сказать лишь то, что с ним все хорошо.

Переживания их друзей – это вполне обоснованная и понятная вещь. Друзья на то и друзья, что будут постоянно переживать, заботиться, иногда подкалывать, иногда жалеть и щурить. Близкие и проверенные друзья – как и члены семьи на вес золота.
Ты знаешь, что эти люди тебя не предадут, не оставят в беде и никогда не посоветуют того, что может тебе навредить – таких, как Иноуэ, Ичиго, Исида, Садо оставалось совсем немного. Искренности в дружбы уже давно нигде нет, но эти четверо для Рукии представлялись небольшим оазисом в океане лицемерия и зависти, и, к счастью, этот оазис процветал.
Одноклассников Ичиго Рукия запомнила с первого дня в школе, но наиболее яркими из всех были те, с кем ей удалось хорошо сдружиться. Быть может, это был знак «судьбы»? А может, просто совпадение?
Часто ли случается такое, что ты смотришь на человека один раз, а запоминаешь его облик, голос, манеры надолго? Перед сном (после первого учебного дня) Рукия долго обдумывала те события, что произошли с ней в школе, но почему-то в своих воспоминаниях она часто возращалась к «той-высокой-рыжей-девушке-по-имени-Орихиме», «тихому-молчаливому-брюнету» и «юноше-исполину», а потом судьба сложилась так, что они стали для нее так же важны, как и Абарай, Брат, Ичиго…

За последнее время слишком много мыслей крутилось рядом с этим человеком, так же как и событий. Нельзя сказать, что это смущало Рукию, но в тоже время однозначно нельзя сказать, что радовало бы. Самого Куросаки, например, данный поворот событий никак не осчастливил бы.
Не любой человек адекватно воспримет этот повышенный интерес большого количества народу к своей скромной персоне, а уж Ичиго так подавно. Обуславливалось это тем, что юноша не стремился к той известности, которую ему принесла его сила - а в некоторые моменты он даже научился справляться с этим - но когда ты находишься в пограничном состоянии и не знаешь, что же будет завтра... разве это будет приятным? Разве это будет нормальным?
В такой ситуации уже сам не знаешь чего от себя ожидать, потому что постепенно этот интерес переходит все границы и ты становишься просто героем-за-стеклом, который не вызывает уже никаких эмоций у тех, кто находится по ту сторону сплава из песка, известняка и соды.

Тихо выдохнув, Рукия вновь медленно поднимается с кресла и подходит к окну, пока на этот раз Орихиме копошится на кухне и подходит к окну, отодвигая в сторону штору, тем самым пропуская в комнату небольшую толику света, которая тут же, проникнув в помещение, тянет свои ладони-пятна к полу, словно пытаясь стать частью паркета, комнаты и дома.
Из окон дома Орихиме Каракура кажется совершенно другим городом – быть может, это из-за разных районов?
В действительности, район, в котором проживала подруга Ичиго целиком и полностью отличался от района, в котором Рукия «жила» ранее – тут было больше зеленых насаждений, чуть меньше домов и больше зон, отведенных под газоны. Летом, определенно, тут было куда приятнее, чем в постоянных асфальтно-небоскребных джунглях.

Несколько глубоких вдохов и Рукия погружается в какой-то собственный мир, направляя все свои чувства только на одного человека, который так же прибыл в Мир Живых: где-то в небе Каракуры парил мужчина, который значил для Рукии куда больше, чем кто-либо другой – брат. Всего четыре буквы, а смысла в них – не хватит воды в мировом океане. Не передать словами какую необъятную любовь Рукия питала и питает к брату за то, что он просто есть – отбросим все то, что он для нее делал. Ведь, человек может быть, по сути, не самым приятным и доброжелательным, но на его плечи ложится груз - заботиться о каком-то «спиногрызе», а причина тому: «надо».  Бьякуя же, глядя на этот груз, смог как-то привязаться к душе, которую буквально подобрал на улице и полюбить (пусть и любовь эта выражалась в моментах, которые можно смело назвать «переломными»). Не каждый сможет так привязаться к «человеку-с-улицы».
Пожалуйста, будь осторожен, Брат… – единственная мысль, которая на данный момент крутится в голове, но чувство беспокойства не покидает душу девушки, будто случится что-то страшное. Часто события носят характер неотвратимости и что должно произойти – обязательно произойдет, а интуиция часто подсказывает, что этот момент вот-вот наступит: либо пан, либо пропал. Ты пока не догадываешься об этом и «молишься» только о том, чтобы все было хорошо – чувство тревоги от этого отступает, но чему быть – того не миновать.

Среди этого водоворота духовной энергии она цепляется за одну, которая принадлежит брату, но непроизвольно ощущает и другую, которая так знакома ей еще с путешествия по пустыне и приключениям в белокаменном замке. Нелл?! беспокойство сменяется удивлением – она могла позволить себе почувствовать кого угодно, но не малышку, которую по собственной халатности синигами оставили погибать в Пустыне. Быть этого не может, но как?! – «энергию» девочки Рукия почувствовала внезапно, словно это была вспышка, но она никуда не девалась – значит, все-таки Нелл действительно оказалась в Каракуре!

Тихая поступь подруги выводит Рукию из собственных размышлений и заставляет вернуться обратно в кресло – неимоверно приятный аромат чая окутывает ее, забывая на какой-то момент забыть о новых событиях. Вновь объятия кресла, а в руках тут же оказывается теплая чашка с чаем, которая в скором времени будет выбита из рук и, благо, не разбита. – Потрясающий аромат. – с легкой улыбкой произносит девушка, делая небольшой глоток обжигающего фруктового напитка. Именно в такие моменты появляется какое-то чувство уюта и, кажется, что и проблем толком никаких нет. Наверное, в этом вся суть расслабления, которого Рукия мало когда испытывала, находясь всегда в "боевой" готовности. Да и возможно ли другое состояние для человека, чья жизнь состоит из постоянных сражений?

Закон подлости - вещь забавная и в тоже время противная, потому что настигает тебя в те моменты, когда ты его совершенно не ждешь и тонкой иголкой пытается попасть в слабое место, выводя из состояния равновесия. Столь неприятный закон нагоняет шинигами и тут, но не как обычно через дверь, а через окно с диким криком: - Ай, больно-больно.
Тебе ничего не остается, кроме как смотреть на нее, широко распахнув глаза и ощущать, как несколько капель чая (что недавно еще находились в чашке, а не на полу) медленно впитываются в некогда чистые джинсы, что несколько десятков минут назад были любезно тебе предоставлены подругой.
- Неллиэль? - единственное, что пока что может выдавить из себя Рукия, опуская руки ладонями вниз на хрупкие, маленькие плечи девчушки. - Тише-тише, подожди, как ты тут оказалась?!